Секретарь министра [Дживс и неумолимый рок] - Пэлем Вудхауз
- Категория: 🟠Проза / Современная проза
- Название: Секретарь министра [Дживс и неумолимый рок]
- Автор: Пэлем Вудхауз
- Возрастные ограничения:Книга может включать контент, предназначенный только для лиц старше 18 лет.
- Поделиться:
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пэлем Гринвел Вудхауз
Секретарь министра
(Дживс и Вустер — 7)
Меня ожидала большая неприятность — я должен был отправиться погостить на три недели в Вулэм-Черсей к тете Агате. Должен признаться, что завтракал я с тяжелым сердцем.
— Дживс, — сказал я, — мне что-то невесело сегодня.
— В самом деле, сэр?
— Да, Дживс, совсем невесело.
— Сочувствую вам, сэр.
Дживс подал яйца и ветчину, и я со вздохом принялся за утренний завтрак.
— Я тщетно ломаю голову, Дживс, зачем тете Агате понадобилось меня пригласить к себе в деревню.
— Не могу знать, сэр.
— Не потому же, в самом деле, что она меня любит?
— Нет, сэр.
— Всем известно, что я ей в тягость. Каждый раз, когда, так сказать, наши пути скрещиваются, мне начинает сниться, что она гонится за мной с косырем. Она считает меня погибшим человеком и не прочь вешать на меня всех собак. Правильно я говорю, Дживс?
— Совершенно верно, сэр.
— А теперь категорически требует, чтобы я бросил все и немедленно выехал в Вулэм-Черсей. У нее, очевидно, есть на это свои причины. Неудивительно, Дживс, что у меня тяжело на сердце.
— Нет, сэр. Простите, сэр, внизу звонят.
Дживс вышел, а я со вздохом принялся за ветчину.
— Телеграмма, сэр, — сообщил Дживс, снова появляясь.
— Откройте и прочтите. От кого?
— Она не подписана, сэр.
— Вы хотите сказать…
— Что внизу нет подписи, сэр.
— Покажите.
Странная телеграмма! Вот ее содержание:
«Запомните, когда приедете сюда, необходимо встретиться как чужие».
Мы, Вустеры, плохо соображаем, особенно за завтраком, и я совершенно не понимал, в чем дело.
— Что это значит, Дживс?
— Не могу знать, сэр.
— Написано «приедете сюда». Куда это — сюда?
— Телеграмма отправлена из Вулэм-Черсей, сэр.
— Верно. Из Вулэм-Черсей. Это кое-что объясняет, Дживс.
— Что именно, сэр?
— Это не от тети Агаты, как вы полагаете?
— Едва ли, сэр.
— Вы правы. Тогда остается предположить, что некое неизвестное лицо, проживающее там, предупреждает меня о встрече с ним. Но зачем мне встречаться с ним, Дживс?
— Не знаю, сэр.
— Почему бы мне с ним и не встретиться?
— Правильно, сэр.
— Эту жуткую тайну может разрешить только время. Подождем и увидим, Дживс.
— Совершенно верно, сэр.
Я приехал в Вулэм-Черсей около четырех часов и застал тетю Агату за сочинением каких-то писем, вероятно, каверзных, с ядовитыми постскриптумами. Она посмотрела на меня не очень благосклонно.
— Ага, вот и ты явился, Берти.
— Да, тетя, я.
— У тебя нос в чем-то выпачкан.
Я вынул носовой платок.
— Я рада, что ты приехал. Мне нужно поговорить с тобою до твоей встречи с мистером Фильмером.
— С кем?
— С мистером Фильмером, министром. Он гостит у меня. Ты, конечно, слышал о нем?
— Кое-что, — вежливо солгал я. — Я вообще не вожу знакомства с министрами и мало интересуюсь политикой.
— Я хочу, чтобы ты произвел на него хорошее впечатление.
— Постараюсь.
— Не так-то легко ему понравиться. Мистер Фильмер серьезный человек с сильным характером и терпеть не может таких разнузданных и никчемных шалопаев, как ты. Ты должен оставить свои глупые, легкомысленные выходки. Во-первых, ты бросишь курить.
— О, тетя!
— Мистер Фильмер — председатель Антитабачной Лиги. Потом ты не должен пить ничего спиртного.
— Черт возьми!
— Может быть, ты хоть в моем присутствии перестанешь употреблять жаргон пивных, бильярдных и открытых сцен? Мистер Фильмер будет судить о тебе по твоему разговору.
— Но позвольте, почему я должен производить на него хорошее впечатление?
— Потому, — ответила тетя Агата, строго взглянув на меня, — что я этого хочу.
Я вышел от нее в самом угнетенном состоянии. Спустился в сад и… неожиданно столкнулся с Бинго Литтлем.
Мы с ним старые друзья и родились почти одновременно в одной деревне, вместе учились в Итоне и Оксфорде. А с Бинго не соскучишься даже и у тети Агаты.
Но я не мог понять, как он очутился здесь. Не так давно он женился на знаменитой романистке Рози М. Бэнкс и, как я слышал, собирался уехать в Америку вместе с женой читать какие-то лекции. Он сожалел, что из-за этой поездки будет лишен возможности посещать скачки в Аскоте.
— Бинго! — воскликнул я.
Он оглянулся, и на лице его вместо радости появился испуг. Он замахал на меня руками, как семафор.
— Тсс! — прошипел он. — Ты хочешь меня погубить?
— А что такое?
— Ты получил мою телеграмму?
— Так это твоя телеграмма?
— Конечно, моя.
— Почему же ты не подписал ее?
— Я подписал.
— Ничего подобного! Поэтому я ничего не понял.
— Но ты получил мое письмо?
— Какое письмо?
— Мое письмо.
— Нет, не получил.
— Так, значит, я забыл его отправить. Я писал тебе, что приехал сюда наставлять уму-разуму твоего двоюродного братишку Томаса и что необходимо, чтобы при встрече ты делал вид, что незнаком со мной.
— Но почему?
— Если твоя тетка узнает, что я твой друг, она откажет мне от места.
— Почему?
— Как почему? Если бы ты был теткой и имел такого племянника, как ты, скажи, позволил бы ты его приятелю воспитывать своего сына?
Надо сознаться, что в словах Бинго есть доля правды. Но все же он не объяснил мне всего.
— А я думал, что ты в Америке, — сказал я.
— Как видишь, нет.
— Почему нет?
— Неважно. Нет, значит, нет!
— А зачем ты стал воспитателем?
— Опять-таки не твое дело. Есть причины. И вбей себе, пожалуйста, в голову, Берти, что нас не должны видеть вместе! Позавчера твой доблестный кузен был пойман в кустах с папиросой, и это сильно поколебало мой авторитет. Твоя тетка заявила, что этого не случилось бы, если бы я наблюдал за чертенком как следует. Если еще она узнает, что я твой приятель, все кончено. Сейчас я дорожу местом.
— Да почему?
— Не твое дело.
В эту минуту Бинго показалось, что кто-то идет, и он с непостижимой резвостью отпрыгнул от меня в лавровый куст. А я пошел к Дживсу поделиться своими впечатлениями.
— Дживс, вы помните телеграмму?
— Да, сэр.
— Ее послал мистер Литтль. Он — воспитатель моего кузена Томаса.
— Неужели, сэр?
— Не могу понять, как это случилось. Подумайте, поступить по доброй воле в дом тети Агаты!
— Странно, сэр.
— Стать воспитателем этого чертенка Томаса, шалопая и лентяя.
— Странно, сэр.
— Тут какая-то тайна, Дживс.
— Именно, сэр.
— Всего непонятнее то, что он дорожит этим местом и из предосторожности делает вид, что незнаком со мной. Без него я умру здесь со скуки. Знаете ли вы, Дживс, что тетка требует, чтобы я перестал курить?
— Неужели, сэр?
— И пить. И немедленно.
— Почему так, сэр?
— Потому что она хочет, по каким-то таинственным соображениям, чтобы я произвел хорошее впечатление на мистера Фильмера.
— Плохо, сэр. Хотя доктора утверждают, что подобное воздержание полезно. Оно облегчает циркуляцию крови, предохраняет артерии от склероза.
— Какие ослы эти доктора!
— Слушаюсь, сэр.
Так началось мое пребывание у тети, самое неприятное, какое я только помню.
Мучиться от жажды при виде коктейля, при каждой папиросе ложиться на пол и пускать дым в каминное отверстие, ощущать на себе подозрительный взор тети Агаты, сдерживаться и разыгрывать из себя приличного молодого человека перед мистером А. Б. Фильмером — через все эти муки должен был я пройти!
Я ежедневно играл в гольф с министром и, только набив себе мозоли, смог отказаться под благовидным предлогом от этого развлечения. Министр оказался одним из самых невыносимых игроков в гольф; вдобавок он все время беспрерывно разговаривал.
И вот однажды вечером, когда я обедал у себя в спальне, появился Бинго и заставил меня забыть все мои неприятности.
Когда приятель попадет в беду, мы, Вустеры, спешим ему на помощь, забывая о себе. А Бинго вошел ко мне с видом побитой кошки, только что получившей полкирпича в бок и ожидающей следующего.
— Берти, — жалобно сказал он, падая на постель, — как сегодня мозги у Дживса?
— Крепки, как всегда, надеюсь. Дживс, как ваше серое мозговое вещество? Работает вовсю?
— Да, сэр.
— Отлично, — вздохнул Бинго, — ибо мне нужна ваша помощь. Если умные люди мне не помогут, то мое имя смешается с грязью.
— В чем дело, старина? — участливо спросил я. Бинго печально поник головой.
— Я все расскажу тебе. И почему я здесь, и почему обучаю латыни и греческому этого чертенка. Я здесь, Берти, потому, что мне больше ничего не оставалось делать. В последний момент перед отъездом в Америку Рози решила, что мне лучше остаться дома и охранять ее китайскую собачонку. Она оставила мне сотни две фунтов до ее возвращения. Эта сумма, будучи разделена на равные части, обеспечивала мне и собаке довольно сносное существование. Но ты знаешь, что случилось?